Ещё когда мы с вами были русами,
а также – печенегами с мордвой,
нас прокляло природными ресурсами.
Накрыло всю Россию с головой.
Нас прокляло пенькой, пчелиным мёдом,
немного позже – коноплёй и льном.
Россия богатела год за годом,
торгуя всюду маслом и зерном.
Потом нас ханы обложили данью.
Татарам мы платили, как могли,
и это было просто благодатью
для всей ресурснопроклятой земли.
Но гнуть славяне не хотели спины,
поскольку мы отважны и горды.
Проклятие икрой и осетриной
не позволяло взяться за труды.
Нам за работу трудно было браться –
проклятья были слишком уж сильны.
И если вдруг нас продавали в рабство,
обратно получали в полцены.
Мы были прокляты пшеничными полями,
и урожай свозили за рубеж.
Проклятие России соболями
лишало нас, практически, надежд.
К труду не возникало интереса –
сырья полно в отечестве моём.
На севере нас проклинало лесом.
На юге – чернозёмом и углём.
Мы как могли всё это продавали,
готовы были даром раздавать!
Нас самоцветами пришибло на Урале.
Теперь их просто некуда девать.
Проклятья, впрочем, были очень разными –
то золото, то минералы с гор.
Нас прокляло якутскими алмазами –
ЮАР от зависти чернеет до сих пор.
Мы от судьбы уже не ждали ласки и
освоились с проклятьями вполне.
Нас нефтью прокляло. Сперва на Каспии,
ну, а потом уже по всей стране.
Когда б мы жили где-нибудь в Японии,
на трёх клочках непахотной земли,
то мы б, конечно, эффективность подняли!
Мы б всех, кого угодно, превзошли!
(Лавируем, как судно между рифами,
проклятий очень много на Руси.
Меня вот лично Пушкин проклял рифмами.
Но я их продаю на Би-би-си.)
Пора, друзья, идти путём иным –
поднять производительность труда.
Благословило нас министром Кудриным,
и это, очевидно, навсегда.
(с) Александр Смирнов